Судмедэксперту не позволяют дать показания в деле Задорова | Фото: AFP24.10 10:50   MIGnews.com

На днях прокурор Авигдор Фельдман дал интервью в программе Бена Каспита и Ари Эльдада на радио 103FM. Государственная прокуратура выступила против запроса Романа Задорова о предоставлении заключения доктора Хэна Кугеля в судебном процессе по делу об убийстве Таиры Рада. Доктор Хэн Кугель в настоящее время является главой института судебной медицины.

“Как может государство встать и сказать, что его судебно-медицинский эксперт, директор его института, не может явиться в суд и дать показания? Это полностью технические, научные свидетельства. И что? Скрыть правду от суда по формальным искам?”

“Отличный вопрос, который возник даже не сегодня. Это началось намного раньше. Все началось с г-жи Майи Фурман. Она также была партнером или работала с Хеном Кугелем в независимом частном институте патологии, который они создали. Она дала заключение по делу Задорова, в котором она сказала ясные вещи. Но тут вмешалась прокуратура и потребовала не допускать ее. Почему? Потому что она (Фурман) дала показания в его (Задорова) пользу.”

“Она давала показания в пользу Задорова, в интересах защиты, когда была частным лицом. И когда она выиграла тендер, прокуратура сказала: “Вы ошибаетесь! Как вы смеете свидетельствовать против обвинителя в лице государства Израиль.”

“Абсолютно точно! Государство говорит, что если вы свидетельствуете в защиту, вы лжец, если вы свидетельствуете в пользу государства, вы говорите правду. Это просто немыслимо, возмутительно. Хэн Кугель — руководитель института, он, возможно, является профессионалом номер один в области судебно-медицинской экспертизы в стране, и у него есть свое мнение — на этот раз по другому вопросу, а не по делу.”

“Как его на самом деле приняли, если он тоже когда-то был в списке свидетелей защиты, когда работал в частном институте?”

“Его приняли на этапе между началом судебного разбирательства и моментом, когда он высказал свое мнение.”

“Но его показания еще не учтены.”

«Верно. Послушайте, у нас был доктор Хисс, который был главой института и дал чуть ли не сотни заключений. Я думаю, благодаря ему некоторые невиновные люди сидят в тюрьме, потому что его заключения менялись по требованию обвинения . А затем он ушел. В институте не очень гордятся, тем что его заставили уйти.”

“Почему нет? Вы неправильно понимаете. Очевидно, от суда и от прокуратуры ожидали, как от государства, которое является другом суда по любому определению, что если кто-то придет и скажет: “Есть правда, за которой я стою, и я хочу использовать ее в суде,” — любой может. Но скажи ему: “Нет. Я плачу тебе, значит, ты не явишься в суд против моих интересов! И это немыслимо.”

“У нас проблема более серьезная. Проблема в том, что в стране нет патологов-юристов, совсем нет. Хэн Кугель действительно добился успеха, создав своего рода частный институт, в котором он также может давать экспертные заключения адвокатам. Я привозил к нему адвокатов из Англии, Кипра и других стран.”

“А бедняга, получив государственного защитника, не может вывезти шпильку из страны, какое там мнение патологоанатома.”

“Это правда, потому что у них нет бюджета. Хэн Кугель сказал что-то в своем выступлении, и Яром Халеви услышал это и хочет “подняться” до какого-то непонятного профессионального уровня.Но… он не хочет прийти в к выводу, что Задоров невиновен. Ему надо вот знать “когда в организме сворачивается кровь”. Поверьте, я знаю Хэна Кугеля много лет, ему все равно, виноват Задоров или нет.”

“Это также не что-то конкретное, это нечто принципиальное.”

“Да, его волнует одно, — суд получит полную информацию по этому вопросу, а это очень сложный вопрос. Есть лицо, осужденное исключительно на основании его собственного признания, без каких-либо судебных доказательств, подтверждающих признание. И он приходит и говорит: “Слушайте, вот здесь вопрос. Между прочим, этот отпечаток обуви не был представлен в суде. В оправдательном приговоре судьи Данцигера в Верховном суде говорилось, что этот же отпечаток обуви нашли в другом месте, и судья Амит также сказал, что это проблема, которую он не может решить. Так что вы хотите от Хэна Кугеля? Хэн Кугель — профессионал, верный своей профессии и своей совести, в отличие, например, от руководителей своего института, и я не буду сейчас называть имена. Он действительно хочет прийти и высказать свое мнение, в чем проблема?”